Гамлет — Гюго (Стратиевская)

Описание родственных отношений Гамлета и Гюго от Веры Стратиевской

Гамлет — Гюго

I. Накопительная программа Гюго и расточительная программа Гамлета

В родственной диаде Гамлет — Гюго в по ряду дополняющих признаков представлены две взаимо противоположные по направлению информационных и энергетических потоков эмоциональные программы:

«НАКОПИТЕЛЬНАЯ» (сосредоточенная на нём самом) эмоциональная программа Гюго и
«РАСТОЧИТЕЛЬНАЯ» (рассредоточенная далеко вокруг) эмоциональная программа Гамлета.

Родственные программы всегда взаимо противоположны и взаимо дополняемы:
а).ПО ПРИЗНАКАМ КВЕСТИМНОСТИ (ориентация на рассредоточение и дифференциацию информационных потоков) И ДЕКЛАТИМНОСТИ (ориентация на накопление и интеграцию информационных потоков).

б).ПО ПРИЗНАКАМ ЭВОЛЮЦИИ (конструктивное усовершенствование (преобразование) окружающей среды) И ИНВОЛЮЦИИ (реконструктивное усовершенствование (преобразование) окружающей среды.

в). ПО ПРИЗНАКАМ ПОЗИТИВИЗМА И НЕГАТИВИЗМА: (Позитивный (оптимистический) аналитический инструментарий и негативистский (пессимистический) творческий инструментарий у позитивиста. И наоборот, — негативистский (пессимистический) взгляд на мир у негативиста и исполненная оптимизма готовность позитивно преобразовать его у негативиста.

г).ПО ПРИЗНАКАМ АРИСТОКРАТИЗМА И ДЕМОКРАТИЗМА (противоборство двух форм структурирования социальных отношений, «конфликт вертикали и горизонтали»: неспособность демократов существовать (ориентироваться, взаимодействовать, воспринимать мир) в отношениях соподчинения и неспособность аристократов (тех, кто вне отношений соподчинения себе взаимодействия не представляет) понять и простить эту неприспособленность демократов к существованию в условиях иерархии (ввиду того, что она их слишком глубоко возмущает, удивляет и шокирует.)

Эмоциональная программа Гюго — «предусмотрительный накопитель энерго ресурсов в пространстве»
(Aспект инволюционной этики эмоций: -ч.э.)

По совокупности психологических признаков: 1).позитивная (оптимистический взгляд на мир), 2).демократичная, 3).инволюционная (и в этом смысле, достаточно архаичная), 4).предусмотрительная (накопительная, запасливая), 5) деклатимная (ориентированная на интеграцию, накопление сосредоточение), 6). Рассуждающая (инфантильная, изнеженная), 7).тактическая (ориентирована на близкие, локальные цели, программа ограниченного радиуса действия), 8). сенсорная (требующая реального насыщения (подкрепления, подтверждения) пространственными, территориальными, материальными жизненно важными ценностями (ЭКО — ценностями) и экологически значимыми ресурсами (ЭКО — ресурсами).

Эмоциональная программа Гамлета — беспечный (динамичный, полётный, стремительный) распространитель энергоресурсов во времени (из прошлого в будущее)
(аспект эволюционной этики эмоций: +ч.э.)

По совокупности признаков: 1). негативная ( пессимистический взгляд на мир), 2) аристократичная (не представляет себе отношений вне социальный иерархии и своего доминирующего места в ней), 3). эволюционная (и в этом смысле ориентированная на позитивный результат в далёком будущем), 4). беспечная ( лёгкая на подъём, на далёкие дистанции лучше перемещаться налегке), 5). Квестимная (ориентированная на дифференциацию, рассредоточение), 6). стратегическая ( ориентированная на далёкие и глобальные цели широкого радиуса действия). 7). требующая насыщения и подкрепления энергетическим потенциалом, способным сохранять, передавать и переносить информацию на далёкие пространственно — временные дистанции, 8). решительная (суровая)

По остальным семи признакам обе программы совпадают:
Обе программы — 1).этические (ориентированные на гуманистические, благоприятные для существования человека, преобразования окружающей среды), 2).экстравертные (экспансивные, агрессивные в своей экспансии), 3). Рациональные (ориентированные на планомерные преобразования окружающего мира), 4).субъективистские (уважительное отношение к системе и принятым в ней уставам, положениям, канонам, авторитетам, мнениям и т.д.), 5). динамические (ориентированные на перемены и оперативную дестабилизацию неудобных им отношений, активную и оперативную смену неудобных (или невыгодных) им приоритетов), 6). конструктивные (ориентированные на логические, системные ( в данном случае — на информационно -технологические, полит. технологические) манипуляции. 7). упрямые (требовательные, неуступчивые; предпочитают изначально повышать планку требований и не уступать своего, чем потом своё же и отвоёвывать, заявляя на него свои права).

«СОБИРАТЕЛЬНАЯ» ПРОГРАММА ГЮГО

Программа Гюго — локальная, тактическая: «Жить, чтобы радоваться жизни», создавать праздник как минимум для себя самого ( локализация бесконечно большого энерго- потенциала на ограниченном территориальном пространстве).

Максимум удовольствия — это минимум неприятностей (включая и абсолютный минимум). Проявляется как накопление энерго — ресурсов в ограниченном пространстве. Реализуется «собирательной», накопительной, деклатимной программой сенсорики ощущений (+б.с.), «С миру по нитке…», «с поля по зёрнышку…» «От каждого по капле радости, каждому по улыбке — вот и хорошо, вот и счастливы вместе!»

Много толков и расхожих мнений высказывается о крохоборстве Гюго: «За кем он только крохи ни подбирает! Что собрал, тем и угостил! «Подбирает» информацию об угощении и смакует её, претендует на послевкусие, на право второй или третьей пробы, если уж не удостоили его чести пригласить на первую дегустацию. И сам ничего зазорного не видит в том, чтобы пригласить на остатки праздничного ужина по которому можно получить представление о всей трапезе. (Если Гюго специально задастся такой целью, он с каждого блюда соберёт остатки, разложит по плошкам — мисочкам и поднесёт гостю «второй свежести», чтобы тот тоже приобщился к празднику, получил представление о том, что за еда там была. Это лучше, чем описывать на словах. А в том, что гостю это может быть интересно, Гюго не сомневается. Кто же отказывается от приобщению к удовольствию, даже к отголоскам былых пиров и отблескам былой роскоши — это же всё равно интересно! Для Гюго, по его «собирательной» творческой сенсорике ощущений (+б.с.2) это как принюхаться к запахам еды на кухне: необязательно пробовать, чтоб узнать с чем варится борщ у хозяйки — с укропом или с сельдереем. Для проверки своих ощущений потом можно будет её об этом спросить. (Не для того, чтобы она угостила, хотя Гюго и от угощения тоже, возможно, не откажется, а для проверки своих предположений: всегда интересно знать, подводят его вкусовые, обонятельные и прочие ощущения, или нет.)

Для Гюго по его собирательной демократичной, творческой сенсорике (+б.с.2) нет ничего зазорного в том, чтобы собирать удовольствие по крохам и по крохам его расходовать («Где обедал воробей?..» — тут поклевал, там поклевал, перепробовал всего понемногу, глядишь и сыт. Кому не много даётся, с того не нужно и много требовать. Очень удобная позиция для вытесненной в подчинённые ( отстранённые от доминирования) ценности СУПЕРЭГО аспекта деловой логики (-ч.л. 3). Собирая пропитание по крохам «птичка Божия не знает ни заботы, ни труда». Имеет право не знать и имеет право жить весело, припеваючи, наполняя сердца всех, кто её видит и слышит радостью и весельем. Это кому-нибудь мешает? — Нет! И значит всем хорошо и все довольны. И претензий быть не может: чем легче живёт, тем веселее поёт, преумножая радость в окружающем её мире. Дарит веселье всем отзывчивым и добрым. Кто накормил, тот и песни слушает. (А поёт Гюго хорошо, если делает это своей профессией. Если он профессиональный устроитель праздников, профессиональный тамада, профессиональный клубный работник, массовик — затейник, профессиональный телеведущий — он, можно считать, нашёл своё место в жизни. Ему редко бывает скучно, вокруг него много огней, много веселья, много радости, много праздника и ярких красок, много новых и интересных людей, молодых и красивых лиц, ослепительных улыбок — и это хорошо!) Хуже, когда всем и каждому приходится доказывать своё право на приобщение к празднику. Причём, так, словно это что-то запредельно непонятное. Хотя ведь, и он многого не требует. Он понимает, что не каждый вписывается в интерьер праздничной залы, не всем хватает места за праздничным столом, а праздником надо делиться. (Таков закон в первой квадре). Не поделиться праздником — значит оскорбить человека.

(Всё дело здесь вот в чём: архаичные, самые древние в соционе, структурирующие человеческое общество на самых ранних стадиях его эволюционного развития, программы первой квадры инстинктивно отразили традиционные формы существования человечества в то далёкое и счастливое время, когда можно было, пусть недолго, потому, что век человеческий был коротким, но счастливо и радостно жить, наслаждаясь жизнью и любить всех окружающих, потому, что чужих среди них не было — все жили одной семьёй. Все свои! И все друг с другом делились радостью, счастьем, теплом и заботой (Хотя, конечно, тоже всякое случалось!). И виноватых изгоняли из сообщества. Праздник жизни для них на этом заканчивался. И ничего не было страшнее этого. Программы инстинктивного страха считаться изгоем, если с тобой кто — то чем — то не захотел поделиться, сохраняются в аспектах, доминирующих в первой квадре, до сих пор. Преимущественно, в этико — сенсорных.

Поэтому (с точки зрения программы Гюго), лучше приобщить к празднику человека хоть как — то, чем вообще никак. Угостить можно и остатками праздничного пирога, и описанием праздника, и рассказом о нём, о своих ощущениях. Потому и Гюго хочет обо всём узнавать подробно, — тоже хочет приобщиться к празднику! Потому и расспрашивает: «Ну, ну!.. Расскажи, расскажи, что там было? Там было весело? Кто там был? Чем угощали?.. Это было вкусно?… Вы танцевали? Тебя кто — то приглашал?!.. Ну?!.. Расскажи!.. Он проводил тебя?.. А что было потом?..» (Гюго — демократ: простые, общедоступные человеческие радости ему намного понятней и ближе, чем гламурные изыски элитных тусовок, хотя и там он тоже не теряется.)

По мнению Гюго, рассказами о празднике уже можно доставить человеку удовольствие, порадовать его, а радости в жизни «слишком много» никогда не бывает, её всегда не хватает и всегда её кто — то хочет отнять. А хотя бы крупицу радости человеку всё же нужно оставить. Пример: В пьесе Евгения Шварца «Золушка» Мачеха — Гюго всё- таки разрешила Золушке посмотреть издалека на королевский бал, стоя под окнами дворца, после того, как она управится с домашней работой, на выполнение которой и месяца бы не хватило. Но кто считает?! Главное, — не отнимать у человека хотя бы искорку надежды на приобщение к празднику. Но каждому в нём, извините — своя доля. (И это тоже исходит от принципов справедливого распределения материальных благ в первобытно — общинные времена. Существовал обычай: семья охотника получает большую долю, а иначе никого и не загонишь охотиться — стимула не будет. Так и тут: первую пробу с угощения снимают хозяева и их семья. А друзья и знакомые приглашаются на то, что осталось.) Поэтому Гюго не видит ничего зазорного в том, чтобы приобщаться и приобщать к остаткам праздничных удовольствий. И претендует на послевкусие — если не на право «первой пробы», то хотя бы на право второй. Как демократ и субъективист — человек, уважающий традиции системы и её уставы, Гюго понимает, что право хозяина — устроителя решать, кого и в каком порядке приобщать к удовольствию. Но совсем лишать человека удовольствия нельзя — это жестоко! Ты можешь не приносить домой кусок пирога, если хозяин тебе не разрешил его взять, но хотя бы рассказать о нём ты можешь! А воображение Гюго уже по описанию восстановит его вкус. И получится, что он тоже приобщился к празднику. Гюго скромен, он на чужое не претендует, но дружескую услугу по описаниям — то ему можно оказать! Точно так же (по меркам Гюго), и приходя со свидания чуткий и душевный человек может щедро приобщить Гюго к радостям жизни, рассказав ему, что собой представляет его партнёр. (Его же никто не просит знакомить Гюго с этим человеком, а тем более одалживать для сопровождения на вечер — другой, но рассказать-то о нём можно! Или он не разрешает о себе рассказывать? А если не разрешает, то почему? Что с ним не так? Он что — то скрывает? У него есть какая — то тайна?..

И тут уже, сталкиваясь с нежеланием собеседника поделиться с ним впечатлениями, Гюго идёт на разные ухищрения, потому, что сенсорная программа (+б.с.) у него цепкая, собирательная: что попалось на ушко, или на глазок, — то его!. Так и тут: начал уже рассказывать, так рассказывай, не томи!

Гюго пускается «на крайние меры предосторожности», обещает, что дальше него информация никуда не пойдёт. Внушает, что есть на свете вещи, которые очень важно своевременно рассказать опытному человеку, чтобы потом не было неприятностей. И предлагает себя в качестве эксперта. И уже с этих позиций начинает давить на собеседника, борясь за свою долю праздника. Потому, что для Гюго не бывает чужой радости и чужих праздников, за исключением тех, которых его такие вот «неразговорчивые» по непонятным причинам лишают.

У демократов всё просто! (С точки зрения демократов).

Особенно, у такого демократа, как Гюго, который забывает о времени, когда (и потому, что) ему выгодно о нём забыть. Он предпочитает не думать о непрочной и нестойкой материи, быстро распадающейся под действием времени. Старается не думать о качественных изменениях продуктов питания, о процессах разложения пищи, который происходят со временем. И с этим связано проблематичное отношение к аспекту интуиции времени у Гюго. Он не видит ( и не хочет видеть) тех перемен, которые происходят с материальными объектами, если это ему по каким — то причинам не выгодно, не удобно, не вписывается в его планы, не соответствует его ожиданиям, намерениям, чаяниям.

А от жизни Гюго всегда ждёт очень многого. Радоваться жизни до последней минуты своего существования — это то, что ему нужно, то, за что он борется и на меньшее он не согласен. Время — злейший враг Гюго. Оно ограничивает все те радости, которые дарит или могла бы подарить ему жизнь. Приходит и (как косой) обрубает радость в самый разгар наслаждения ею. Просто подкашивает. Поэтому, время для Гюго — чем — то напоминает смерть: приходит в самый разгар веселья и лишает человека возможности жить и радоваться жизни.

А что такое время и ощущение времени для Гамлета?
Время — это прежде всего то, ради чего стоит и следует жить. Время — это надежда на перемены к лучшему, это луч света в тёмном царстве беспроглядно унылых будней сегодняшнего дня. (Негативизм мироощущений Гамлета связан с тем, что его программный аспект этики эмоций — аналитический аспект, анализирующий всё реально происходящее в настоящем — НЕГАТИВНЫЙ (по психологическому признаку позитивизма негативизма), а творческий аспект (-б.и.2) — ПОЗИТИВНЫЙ. Всё лучшее для Гамлета происходит в будущем, в его мечтах и ожиданиях, ради осуществления которых он и живёт.

Его интуиция времени (-б.и.2) — интуиция далёкого светлого прошлого, в котором сохранились самые светлые воспоминания, или далёкая интуиция будущего, в котором ( если очень постараться) будут реализованы позитивные, давно ожидаемые планы и чаяния, которые, по каким — то причинам не могли быть реализованы в настоящий момент. В будущем может осуществиться то, что не оказалось возможным реально осуществить сегодня. Надо только верить, что это в принципе достижимо и стремиться к этому. И тогда произойдут те счастливые и радостные преобразования, к которым человечество с незапамятных времён (со времён Сотворения мира) стремится в своих мечтах и планах, в надежде на их возможную реализацию. Всё задуманное сегодня, сбудется завтра, если очень сильно этого захотеть и приложить реальные усилия, реальные знания, способности, умения, навыки. Любую мечту можно реализовать когда — нибудь в далёком или ближайшем будущем. И это будущее можно приблизить, если подготовить соответствующие проекты, наметить чёткие планы их реализации, разработать методики — разрешить проблему технически по максимально высокому уровню. (Но это уже вопрос технической реализации позитивных, оптимистических планов Гамлета и к нему сводятся функции третьего аспекта в модели Гамлета — аспекта деловой логики (+ч.л.3), логики высоких технологий, который и является реализатором творческих планов интуиции времени Гамлета, интуиции мечты, интуиции ожиданий всего самого лучшего в будущем).

А что такое аспект сенсорики ощущений в модели Гамлета? (-б.с.4) Это постоянное недовольство реально существующим положением дел, с которым он повсеместно сталкивается, которое его огорчает и разочаровывает. И это состояние оказывается определяющим в его мироощущениях и связано с физическим, психологическим эмоциональным и сенсорным диссонансом, с вечным недовольством всем происходящим с ним и вокруг него.

Слишком далеки мы в нашем унылом сегодняшнем от ожидаемого светлого… ( про завтра я не говорю…) … будущего. Слишком много угнетающих и раздражающих моментов в нашем сегодняшнем настоящем. Слишком много непонятного и пугающего и в нас самих и вокруг нас, и в наших взаимоотношениях, и в наших решениях, и в том, что предлагается, и в том, что задумывается и навязывается для реализации. Слишком много абсурда в нашей реальной жизни, слишком много глупости и лени, слишком низкий порог требования и к себе, и к другим. Слишком трудно жить со всем этим…

Этот монолог можно продолжать до бесконечности, но суть его можно выразить одним вопросом: «А у вас нет другой реальности?» (По аналогии с анекдотом: «А у вас нет другого шарика? В смысле — Земного…) Исходя из этого уже решается вопрос: «Быть или не быть?». Быть в этой реальности сторонним наблюдателем, этаким страдающим Вертером, вечно обиженным Пьеро, вечной жертвой своих разочарований… Или быть активным борцом за реализацию своей мечты, активным проводником и популяризатором её идей и активно бороться со всеми негативными явлениями, которые препятствуют её осуществлению, мешают приблизить Светлое Завтра Наших Надежд?

Приняв решение бороться, Гамлет признаёт за собой право на жизнь.
Бороться — значит «быть».
Пассивно смириться с происходящим, не пытаясь ничего изменить в нём — значит «не быть».
Движение — это жизнь, это борьба, это стремление к новым рубежам, развитие и рост.

Неподвижность — это смерть, это небытие, — абсолютное отсутствие энергии, воли к сопротивлению, воли к преодолению препятствий, отсутствие жизненных сил, отсутствие убеждений, благодаря которым человек может сделать правильный выбор и ступить на истинно правильный путь жизни (путь продвижения к светлому будущему), вместо того, чтобы мёртвым камнем падать на илистое дно глубокого, тёмного болота, перекрывая себе доступ к свету и к мечте.

«РАСТОЧИТЕЛЬНАЯ» ПРОГРАММА ГАМЛЕТА

Борьба — значит движение и действие, для динамика и экстраверта Гамлета.

Если архаичная и инволюционная программа Гюго (-ч.э.1) — являет собой эмоциональное выражение локального и тактического позитивизма («Жить и радоваться жизни!» — Живи и радуйся жизни там, где живёшь! — кто тебе мешает?), то для программы Гамлета (+ ч.э.1) эти параметры не проходят даже как допустимый минимум.

Что значит, — живи и радуйся тому, что есть?! — это не его концепция, не его режим. Это значит «жить сегодняшним днём». Это значит жить без цели, без стратегии, без планов на будущее, — жить сию минутным наслаждением жизнью здесь и сейчас. Гамлету, как решительному, творческому интуиту и стратегу это не подходит. А если завтра война, а если завтра в поход?! А он тут сидит себе и наслаждается жизнью — как можно?! Он же не хочет стать жертвой, не хочет быть сам виноватым в своих и чужих несчастьях только потому, что сидел и наслаждался жизнью, вместо того, чтобы идти за неё воевать, защищать своё право на жизнь, на светлое будущее, которое может быть только у того, , кто борется за своё и общее (общечеловеческое, общенародное, общесемейное) счастье со всеми, кто хочет отнять.

Защита права на жизнь важнее самой жизни для интуита Гамлета, потому, что она позволяет ему защищать своё будущее и сделать его осуществимым в далёких и позитивных целях. (Творческий аспект: -б.и.2 — позитивный, аналитический: +ч.э. 1 — негативный.)

Программа Гамлета являет собой выражение глобального, стратегического позитивизма в будущем, жертвующим негативами настоящего.

В связи с этим, и потенциал реальности для творческого интуита Гамлета важнее самого качества реальности на сегодняшний день, а потенциал объекта, и в первую очередь интеллектуальный и творческий потенциал, важнее нынешнего качества объекта. Главное — это потенциал и желание его реализовать. Поэтому, даже тот, кто был никем, может стать всем, если захочет, если постарается, если будет интеллектуально и творчески развиваться и работать над собой.

«И вечный бой, покой нам только сниться!» — бой, как вечное продвижение к цели в котором нельзя останавливаться и необходимо быть в движении и действии. (экстраверт- динамик). А для этого необходимо самому управлять своим движением и действием (а то ведь далеко не продвинешься, остановят). А остановка для динамика — Гамлета — это падение мёртвым грузом на дно, отсутствие движения и действия — это смерть.

Быть независимым в движении и действии довольно проблематично во второй квадре, в условиях жёстких социальных иерархий отношений соподчинения.

Поэтому Гамлету необходимо быть тем, кто управляет, а не тем, кем управляют, — быть лидером, наставником, стратегом. И значит крайне необходимо самому задавать направление своих устремлений, самому ставить цели и достигать их.

Во второй квадре все экстраверты — стратеги. (И Гамлет и Жуков). Но как эволютор (вперёдсмотрящий), Гамлет прочно удерживает за собой право лидерства. Ему важно не только считаться признанным лидером в своей системе ( чтобы это право не оспаривал у него никто другой), но и быть таковым, по факту личной свободы мнения и действия.

Ощущение власти активизирует Гамлета, особенно, когда удаётся легко и свободно манипулировать общественным мнением. Поэтому манипуляцию общественным мнением (в небольшой группе, небольшом коллективе) рассматривает (точнее, ощущает витально), как физ.зарядку, как утреннюю гимнастику, как физическую разминку. Для него это — обычное общественное мероприятие, необходимое для бодрости, для улучшения самочувствия, для нормального жизненного тонуса, для улучшения мироощущения, позволяющее думать, что не всё в этом мире так безнадёжно, если он с такой лёгкостью может руководить настроениями мыслями, действиями и взаимоотношениями окружающих.

А для этого приходится периодически устраивать «королевскую охоту» — кого объявит врагом системы, того и затравят, заклюют и затопчут, подчиняясь его эмоциональному давлению.

Для разнообразия устраиваются и игровые «королевскую затеи» для проверки готовности преобразовывать окружающую среду в соответствии с его желаниями — к чему ни приложит свои усилия, тому действию, работе, почину и будет дан ход.

Главное — постоянно контролировать ситуацию в системе с точки зрения своего лидерства в ней. Поэтому у Гамлета может быть семь пятниц на неделе — семь починов, по одному на каждый день. И не так важно, что он придумает (хотя и на отсутствие воображения представители этого ТИМа не жалуются) важно, что благодаря мелким, тактическим целям он удерживает руку на пульте управления чужими эмоциями, переключая каналы информационных потоков по своему усмотрению.

Гамлет — стратег, а значит при его «дежурной», оперативной программе: «Жить, чтобы всегда находиться в движении и действии» нужна ещё и глобальная стратегическая цель. И эта цель должна быть недосягаемой (хотя в этом он не признается и самому себе), поскольку, если цель будет достигнута, движение прекратится, а вместе с ним прекратится и действие, и жизнь. Прекратится существование, полное борьбы и преодоления трудностей, полное кипящих страстей и противоборствующих сил, не позволяющих Гамлету остановиться в своём движении и развитии и упасть.

Если движение — это жизнь. То смерь — это недвижимый чёрный застой, «мёртвое болото», в котором всё вязнет и утопает, чёрная дыра, в которую уходит вся энергия сияющих звёзд, способных дарить свет и тепло тем, кто в состоянии это тепло отразить, способен зажигать и зажечься, способен светить и дарить тепло, передавая энергию, свет и огонь — пыл и жар своей бессмертной и беспокойной души в далёкое светлое будущее. (Творческий аспект далёкой и консервативной интуиции времени (-б.и.2), способной сохранять самую лучшую, самую яркую, по впечатлениям, и самую значимую по наполнению информацию в блоках памяти и передавать её в далёкое будущее).

Таким образом, миссия Гамлета в соционе (по большому счёту) сводится к тому, чтобы переносить энергию (а вместе с ней и информацию в воспоминаниях, впечатлениях и образах) из далёкого светлого прошлого (-б.и.2 — позитив) в лучшее из того, что есть в настоящем , а из настоящего — в далёкое светлое будущее с его нескончаемым движением вперёд.

В связи с этим, энергия обязана быть чистой, возвышенной, воспоминания светлыми, образы возвышенными и яркими, совершенными по форме, максимально качественными и информационно ёмкими по содержанию.

Это — программа — максимум Гамлета. И сводится она к тому, чтобы осчастливить всё человечество созиданием светлого будущего в настоящем. И к тому, чтобы осчастливить себя сознанием причастности к этой высшей миссии.

Наряду с этим есть программа — оптимум: осчастливить себя и своих близких в реальных бытовых условиях достойной и честной жизни, ежедневными подвигами трудовых будней… А эту программу (в наилучшем её варианте) он может реализовать только в дуальных отношениях и только в благоприятной социально и исторической среде. Вечное недовольство собой, другими и вообще всем вокруг, которое и побуждает его вечно сражаться и бороться за лучшую жизнь и которое он считает для себя нормальным состоянием, он обретёт и в дуальных отношениях. Но только тогда, когда его дуал Максим начнёт разумно чередовать меру позитивных и негативных ощущений в мировосприятии Гамлета.

Изнеженный, насильственно принуждаемый к лени, пресыщенный удовольствиями Гамлет чувствует себя ужасно (как это особенно бывает заметно, когда Гамлет попадает на воспитание к рассуждающим — интровертным — этикам Достоевскому или Дюма, где его заставляют по пол дня спать, помногу есть, подолгу сидеть «паинькой, сложа ручки», так что у него ноги затекают, и устраивают истерику по поводу любой его попытки нарушить этот режим). И никто, кроме дуала Максима (которого, хлебом не корми, дай помериться силой и намять бока кому — нибудь) не способен создать для Гамлета оптимально желаемого и необходимого сенсорного режима. Гамлет будет изводить и себя, и других, не получая желаемого. Но весь ужас заключается в том, что никто, кроме Максима, очень тонко ориентированного на желания и ощущения Гамлета, меру этого «желаемого» не определит, как бы ни старался.

И, наконец, программа — минимум Гамлета — выживать достойно в любых условиях, оберегая свою честь, репутацию и доброе, стараясь не замарать души и совести проступками, о которых можно было бы потом сожалеть, чтобы не омрачать потом впечатлений и воспоминаний ощущениями сожаления и стыда, чтобы иметь возможность открыто и честно смотреть людям в глаза и, ощущая себя способным существовать в этом мире, иметь возможность в любой момент подняться до уровня реализации программ оптимум и максимум.

А для этого надо опять же, быть независимым в движениях и действиях. Быть лидером и не позволить себя затереть, затоптать, забить, принести в жертву, вытеснить из системы.. Никогда не быть тем, кого вытесняют в нижние слои иерархии. Потому, что призванный парить орлом, не должен ползать, как змея во прахе, униженно моля о пощаде у ног владыки. «Подножие» — не его место в системе. Поэтому, ни опускать себя в грязь, ни бросать в себя грязью, Гамлет не позволяет никому. Застойное болото — самая ненавистная для него стихия: «коготок увяз, всей птичке конец».

Поэтому, главное — не перекрывать своими действиями возможности жить и двигаться вперёд и наверх к новым рубежам, подниматься на новые уровни, преодолевая новые пороги и препятствия, повышая планку требования для всех, в том числе и для себя. Потому, что каждому новому уровню нужно соответствовать. А не будешь соответствовать, глазом не успеешь моргнуть, как снова окажешься у «подножия», среди тех, кто «униженно пресмыкается, позволяя себя теснить и теснить». И ещё хорошо себя чувствует при этом. Снова оказаться там и услышать: «Из нашей среды вышел, в нашу и вернулся. Сиди теперь тихо и ни о каких полётах не мечтай!» А ничего хуже этого он себе и представить не может. Лучше уж орлом, сложив крылья, камнем упасть вниз.

Вне вертикали, вне иерархии, вне стремительного полёта вверх, ввысь, к солнцу, Гамлет себе существования не представляет. Среда обитания, поэтому, тоже должна быть соответствующей, «высокой». » Кто на вершине кедра свил гнездо, тот с солнцем друг и ветра не боится» — как сказал Шекспир (ЭИЭ) — великий знаток тайников души этого психотипа.

Где и в каких точках будут пересекаться жизненные пути аристократа Гамлета (который аристократом будет себя считать, даже если его зароют в ил по самое «не хочу») и демократа Гюго, который демократично и просто готов принимать то, что есть, если оно позволяет ему жить и радоваться жизни. Как, на каких условиях, и с какими «преткновениями» (а препятствие для себя Гамлет найдёт) будет проходить их взаимодействие?

Отношение Гюго к Гамлету будет прагматичным во — первых, во — вторых, в — третьих… в — десятых. И именно, вследствие «собирательной» творческой сенсорики ощущений Гюго (+б.с.2).

Гамлету необходима «свита». Какой же это иерарх без системы? Какой стратег без сферы влияния? Какой король без свиты? На сцене свита «играет» короля, а не наоборот. Есть свита, есть король. Нет свиты — обычный человек предстаёт перед зрителем, со всеми своими страстями, порывами, печалями и томлениями. Таким он и предстаёт перед демократичным Гюго, которого, как вниз ни оттесняй, он «просто и естественно» будет общаться на равных хоть с кем — хоть с королём, хоть… И с Гамлетом будет общаться на равных. И его попыток оттеснить от себя вниз не поймёт. (Если вообще в своём кураже и позитивном задоре обратит на них внимание.)

В отношениях с Гамлетом Гюго выполняет обязанности наставника в вопросах этики и эстетики. Потому, что нет таких интертипных и межличностных отношений, в которых Гюго хоть кому — нибудь бы позволил оспаривать это право И для Гамлета он не делает исключения. По началу Гамлет милостиво позволяет Гюго себя консультировать.

Гюго входит роль, увлекается и начинает творчески манипулировать Гамлетом, как материальным объектом: крутит им вертит как куклой, обряжает как манекен, навязывает ему свои вкусы, привычки, стили. Под стать стилю корректирует и его настроение. И тут уже Гюго берёт самую близкую дистанцию, устанавливает самый жёсткий контроль и проводит самую жёсткую коррекцию, пробиваясь в самые отдалённые глубины тайников его души.

Действует он разумеется, как участливый и чуткий родственник, обеспокоенный душевным состоянием ближнего. И приступает к допросам с пристрастием, которые всегда носят либо участливый характер, либо недовольный, раздражительный тон. Как ни повернётся Гамлет всё в нём Гюго что — нибудь да не устраивает: то ему не нравится настроение Гамлета, то ему не нравится его взгляд, то он унылый, то хмурый, то сонный, то он рассеянный, то усталый, то невнимательный, то отрешённый, то мечтательный…

То он о чём — то думает, а о чего — то не договаривает. То он чем — то расстроен, а чем — не рассказывает. А может у него неприятности какие — то, может он сейчас Гюго дурную весть принесёт. (Для него это напряжение «по зоне страха» по интуиции ближайших перемен (+б.и.4), а напряжения по этому аспекту Гюго не переносит.) Гюго уже заранее беспокоится, выспрашивает, не случилось ли чего? (А может уже надо куда — то бежать спасаться? — что это за тайны такие? Это — что, кому- то приятно его пугать??! А может уже пора хватать узелок и бежать в убежище?!) Гамлет не из тех, кто охотно делится сомнениями, которые его тревожат, а Гюго— не из тех, кто отступает, не добившись успеха. Поэтому, если Гюго всё же удаётся выяснить, что тревоги Гамлета не имеют к нему отношения, он уже успокаивается и считает возможным отступить — не донимать же человека расспросами. Хотя, конечно, всегда интересно знать, что за неприятность такая у него на душе, может это как -то и Гюго касается. А может Немезида уже занесла над его головой свой меч, а ему об этом ничего не известно, окружающие знают, но не говорят. Выяснить всё же не мешает. Поэтому, если Гамлет не хочет, чтобы устроили повторный допрос, ему конечно придётся » поменять эмоциональную гамму» и сменить своё обычное, минорное настроение, на мажорное — на маску «весельчака балагура». А к маске нужен соответствующий антураж. Поэтому, как только Гамлет меняет «маску», его облик перестаёт Гюго устраивать и он продолжает трудиться над имиджем Гамлета как опытный визажист. «Грим» он уже своему родственнику поменял, лицо другое «сделал», теперь осталось «сделать костюм». Гюго навязывает Гамлету свой вкус, свой стиль, навязывает одежду попугайных цветов, покупает (или заставляет покупать какие — то диковинные шейные платки ярких расцветок. Заставляет его изменить причёску, перекрасить волосы (в разные цвета непременно: «чтоб живенько так было!»). В результате всех этих манипуляций Гамлет становится похожим на Белого клоуна, которого обрядили в костюм Рыжего. Гюго тоже остаётся неудовлетворён результатом, пытается создать другую композицию, но она оказывается ещё худшим вариантом, чем первый. Со временем Гюго всё же удаётся подвести Гамлета к «эталонам» своих эстетических приоритетов, и для Гамлета это оборачивается настоящей трагедией. Потому, что в отсутствии Гюго он чувствует себя беспомощным перед всей этой грудой аляповатой и экстравагантной одежды. Иногда он из-за этого даже опаздывает на встречу. Просит друзей приехать, помочь ему выбрать одежду к вечеру. Друзья приезжают и застают его в полной растерянности перед раскрытым шкафом с вешалками в руках. А дальше начинается аттракцион под названием «Нечего одеть». Гамлет примеряет шесть, семь, восемь комплектов одежды. И в каждом из них выглядит всё более нелепо и экстравагантно. (Создаётся впечатление, что он совершил налёт на костюмерную цирка или варьете.) Вид у него при этом становится всё более и более несчастным. Он уже сам не может отойти от зеркала, понимая, что выглядит ужасно нелепо. Но если так много времени потрачено на выбор одежды, надо же что — нибудь одеть!

По части стиля Гюго старается сделать из Гамлета некое подобие самого себя. И по настроению, и по одежде, и по причёске — сотворить из него этакий собственный «клон», который всегда тут же рядом находится и почти всегда такой же: одет в те же самые его любимые цвета, в одежду того же стиля, того же размера. И в случае необходимости, всегда можно будет одолжить у него что — нибудь «новенькое» «для разнообразия» на вечерок. Очень удобно: стильную и дорогую одежду брать на прокат не приходится. За тем, чтобы размер подходил, Гюго тоже следит. Постоянно напоминает о необходимости соблюдать диету. (Если Гамлет — близкий друг, или подруга, учёт калорий и коррекция вкусов проводится тут же, за столом).

Со своей стороны и Гамлет привлекателен для Гюго как интересный, удобный и, главным образом, внимательный собеседник — слушатель, как человек с амбициями и обширными связями. А это — как раз то, что Гюго ищет и собирает. (По своей творческой, стратегической, собирательной, реализационной программе эволюционной сенсорики ощущений +б.с.2). Ищет выход на широкие круги и ценные связи, которые смогут вывести его на те уровни, где удовольствия и радости жизни самого высокого качества будут ему доступны. Это в прежние времена Гюго мог выпросить у Гамлета адрес хорошей и дешёвой портнихи — надомницы, дешёвого надомного парикмахера, маникюрши, педикюрши, скорняка. Потом, конечно, чтобы не быть Гамлету обязанным, он жаловался на качество работы этих мастеров. Тот ему платье загубил, этот — причёску. Гамлет каждый раз зарекался впредь не допускать его к кругу «своих» специалистов. И всякий раз допускал, потому что был бессилен перед его давлением и натиском.

Действуя через эмоциональное и сенсорное давление по (+б.с.2), влияя своим нетерпением на зону страха Гамлета, аспект сенсорики ощущений (-б.с.4), создавая ощущение ужасающей паники, распространяя ощущение сенсорного дискомфорта своим раздражением, Гюго добьётся от Гамлета абсолютно всего, что ему необходимо. (В соционике это называется: «Ударить творческим аспектом по мобилизационному аспекту соконтактника», «сделать ход» со своей творческой ПФ2 на мобилизационную ПФ4 партнёра.)

Влететь в квартиру Гамлета с таким ощущением, словно началась третья мировая война, и по радио только что объявили воздушную тревогу, значит получить от Гамлета всё, что угодно в этот момент. Потому, что перед угрозой мировой катастрофы всё остальное меркнет. Действуя таким способом, Гюго может отобрать у Гамлета абсолютно всё, и мобильник, и чековую книжку и ключ от квартиры, где деньги лежат. Потому, что это как раз тот случай, когда Гамлет абсолютно безоговорочно поделится всем, чем владеет с человеком, переступившим порог его дома. Это заложено в модели его ТИМа. Право на жизнь — святое право. И в помощи человеку, терпящему бедствие отказывать нельзя, даже, если это чужой человек. Потому, что чужого горя для Гамлета не бывает.

Поэтому, когда Гюго свою ненасытную жажду наслаждений превращает в проблему для окружающих, то первым, для кого эта проблема оборачивается трагедией, становится его «родственник» Гамлет. Он неуёмные страдания Гюго воспринимает всерьёз. А как программный эмоциональный этик, ориентированный на экстремальный условия реализации своей программы, он просто не может отказать в помощи страждущему. Это противоречит этическому и идеологическому уставу его квадры. Помощь ближнему — превыше всего, право на жизнь — святое право. Гюго этим пользуется и «раскручивает» Гамлета по максимуму, активизируясь открывающимися для него в такой ситуации потенциальными возможностями. Максимум удовольствий — минимум проблем, значит надо брать по максимум, пока дают, пока есть такая возможность. О том, что он выгребает (возможно) последнее, Гюго в этот момент не думает. Даже если попытаться его остановить, не остановится. Появится озорной огонёк в глазах, появляется кураж, начинает «косить» под беспечного: «А-а! Подумаешь, какие мелочи! У него ещё есть! Он себе достанет!» Он уже почувствовал запах добычи, он уже на неё летит.

Сказать, что это —»удар по сенсорике ощущений», — значит ничего не сказать. На близкой дистанции Гюго вцепится в ПФ4 (-б.с.4) Гамлета, разрушая и пробивая там всю защиту и оборону, вгрызаясь во всё самое «интересное», как (извините за сравнение) орёл в печень Прометея, он захватывает всё, что только можно забрать. И не потому, что его «Боги послали», а потому, что он по — другому не может: белая сенсорика (+б.с. или -б.с.)— его поле, его «кормовая зона». И всё, что на ней есть — его добыча и должно принадлежать ему. Дай ему волю, он заберёт последнее. А остановить его невозможно, если он уже дорвался до удовольствия, он должен вкусить его до конца.

Отказать ему в этом — значит лишить праздника, объявить врагом, объявить войну и подставить себя под его демонстративную агрессивность, которая у Гюго является первым предвестником страха и ненависти, потому, что войны он боится, война мешает ему жить и радоваться жизни. И если Гамлет отказывает ему в каком — либо удовольствии — это надо понимать так, что грядёт война, надо готовиться к войне… И тут уже Гюго получает негативную информацию на свою «зону страха» (ПФ ) на свою опасливую интуицию времени (+б.и.4) — интуицию грядущих перемен. А по этому аспекту Гюго видит мир в самых ужасающих красках, аспект негативный, ничего хорошего Гюго не предвещает. И тот ужас, то напряжение, которое его при этом сковывает, усиливает его раздражение и усугубляет ощущение сенсорного дискомфорта (раздражение и напряжения) у Гамлета. Теперь уже и Гамлет испытывает тревогу и это заставляет его мобилизовать свою творческую интуицию времени (-б.и.2). Предчувствуя бурю, а бурю он предвещать и чувствовать умеет. Гамлет понимает, что всё — таки готовиться к войне придётся. Обстановка накаляется, напряжение требует выхода. («Искра» уже между ними пробежала и в этом наэлектризованном поле только гроза и может разрядить обстановку. Энергии накопилось слишком много и её надо разрядить.) Повод для разрядки находится: Гамлет понимает, что Гюго его использует, понимает, что скоро это будет всем известно. Возможно, кто — то из его окружения уже что — то давно заметил, увидел или услышал, как с самоуверенным превосходством Гюго манипулирует Гамлетом.

А привязываясь к белой сенсорике Гамлета с позиций своей «собирательной», творческой (+б.с. — -б.с. ) Гюго его в покое не оставляет: пока есть, что брать, надо брать, пока дают. Но и это ещё полбеды, — хуже, когда Гюго начинает претендовать на «послевкусие» и пытается напрямую «снять пробу» с ощущений Гамлета — «прямым соскобом с языка». Из-за этого, у Гамлета создаётся ощущение (особенно, на близкой дистанции), что Гюго, в буквальном смысле слова, «потребляет» его, особенно, когда тот придвигается очень близко и «загорается» предвкушением близкой победы.

Творческий аспект у Гюго (+б.с.2) — цепкий, хваткий, собирательный, стратегический ( «захватывающий»: что захватил, то и притянул, держит не отпускает.) Программный аспект у Гюго (-ч.э.1) — локальный, тактический, усиливается на близкой дистанции, там, где Гюго может в полную силу воздействовать на слабую сенсорику Гамлет, используя свою творческую, цепкую, хватку, свою способность «зажигать» и раскручивать до упора, не давая ему ни остановиться, ни остыть, ни опомнится.

Гюго заставит Гамлета поделиться своими сокровенными тайнами, рассказать о своих ощущениях. И если Гамлет вовремя не заметит «крючок», не остановится, не остынет, не переменит тему… Он почувствует себя так, словно его препарируют. Словно он лежит на предметном стекле и все его ощущения сейчас будут рассматривать через микроскоп. Если Гамлет не вспылит, не возмутиться, не наговорит «лишнего», это произойдёт непременно, потому, что его уже «разложили» на тарелочке с блюдечком и сейчас всё зависит от того, как он себя поведёт. И если он не хочет, чтобы завтра же о… (о пока ещё скрытой для всех информации) узнал весь дом, вся улица и весь квартал, он должен остановиться сейчас. Потому, что «угостившись» этой информацией сам, Гюго побежит угощать ею других. Пусть и у них тоже будет праздник, пусть они тоже переживут эти яркие, сильные, незабываемые, волнующие ощущения. Об ощущениях — ярких, незабываемых, глубоко личных — НЕЛЬЗЯ РАСПРОСТРАНЯТЬСЯ ВО ВТОРОЙ КВАДРЕ! Беда тому, кто об этом заговорит. И не только потому, что аспекты сенсорики ощущений на вербальные блоки квадры решительных не попадают и вследствие этого не озвучиваются. Срабатывает ещё и глубокая личная неприязнь ко всякому, кто об этом напрямую заговорит. Он будет осуждён и приговорён к общественному порицанию тут же, на месте. И приговор будет приведён в исполнение тут же. (Есть такая распространённая «подстава» (кстати, у самого же Гамлета): позволить человеку разговориться на эту тему, а потом лукаво (если это происходит с глазу на глаз) или во всеуслышанье пристыдить (как с трибуны: «Вот, товарищи, какой неприятный факт имеет место быть!»), но так, чтобы человек от стыда готов был сквозь землю провалиться. Если разговор ведётся с глазу на глаз и на уловку Гамлета, (а затем и на осуждение его) попадается решительный — драки не миновать. Гамлет будет избит, причём жестоко, особенно, если он так подшутит над решительным сенсориком.)

Если сам Гамлет — в каком- нибудь открытом обсуждении, например, в телевизионном «ток- шоу» начинает открыто и с поволокой на глазах рассказывать о своих глубоко личных ощущениях — значит что — то определённо, разладилось в его модели, причём на очень глубинном уровне.

Сенсорика ощущений в квадрах решительных — это глубоко табуированная тема. (С тех пор, как ведутся войны в человеческом обществе, в квадрах решительных на эту тему введён запрет: разговоры «про это» расслабляют и расхолаживают, «последний в драке — первый в разговорах» — эту закономерность уже тогда подметили.)

Решительного коробит необходимость и выслушивать «тексты», озвученные по этому аспекту, и самому их озвучивать с театральных подмостков. (В этом случае решительных (в частности Гамлета) выручает профессионализм: озвучиваются фонемы, но не сам текст, играются образы, но ни само их «бело- сенсорное» наполнение. Если надо сыграть ощущение, разыгрывается образ по соответствующей эмоциональной схеме и не более того. Образ как символ выражает всё необходимое, а больше ничего и не нужно. Переживать эти ощущения Гамлет может только в эмоционально — интуитивном плане, не подпуская их к субъективным сенсорным ощущениям, потому что это мешает работе, — это не профессионально, это совсем ни к чему. (Если он озвучивает слово «каша», ему не нужно наполнять её образом весь рот и представлять её вкус, потому что тогда публика вообще ни одной буквы из этого слова не разберёт и не услышит.) И это на работе. А в личной жизни он тем более старается быть осторожным.

И он не понимает людей, которых интересует чужое послевкусие.

Гамлет остерегается людей, которых интересует его послевкусие — что это за желания, такие?! Что это за желание вкусить то, что другой уже вкусили и пережил? Что это за каннибализм такой, — питаться чужими послевкусиями?

(Хотя для многих сенсориков — деклатимов желание лично ощутить это «послевкусие» (или лично предвкусить его) является побудительным мотивом к инцесту. (Свёкор-Гюго претендовал на «деликатное отношение» со стороны невестки-Гамлета всякий раз, когда его сын (её муж, ЛИЭ, Джек) уходил в море. (А уходил он на несколько месяцев). Свёкор появлялся в доме сына и «по-отечески» общался с невесткой. Однажды, когда он попытался перейти границы дозволенного, возмущённая невестка отбила его атаку и выгнала из дома, обещав всё рассказать мужу, но свёкор её опередил. Встретил сына сам. И рассказал ему, что эта «злючка» не позволила ему даже по-отечески до неё дотронуться. (В третьей квадре такие намёки иносказательно не понимают). Потом, после смерти сына он пытался оправдаться, объясняя, что всего лишь хотел понять, подходит ли невестка его сыну сексуально, или нет. Считал своим долгом это проверить. В смерти сына он обвинил невестку.)

Близко-генетические брачные отношения — традиция , сохранившаяся со времён среднего и позднего палеолита, со времён освоения и заселения климатически неблагоприятных зон, — также является составляющей «собирательного» аспекта сенсорики ощущений +б.с. — освоения и заселения окружающих пространств, которые становятся обжитыми и освоенными по мере адаптации и ориентации в них, по мере накопления и сохранения в них жизненно важных эко- и энерго — ресурсов. Этот же аспект сенсорики ощущений (+б.с.) является и древнейшей «собирательной» программой в соционе, восходящей к био-антропо- генетическому инстинкту «собирателя», необходимому каждому живому существу для освоения среды обитания (+б.с.).Эта же программа и позволяет и обязывает собирать всё, что оказывается потребным в среде обитания, употреблять самому и делиться этим с другими.) Обмен теплом и энергией был гарантией выживания в те времена, когда, со времён ледникового периода, все согревались в тесноте, лёжа бок о бок. И тот, кто оказывался в серединке, получал больше тепла и заботы, чем другие. И имел больше возможностей выжить. (Требование большего тепла, внимания и заботы — также является составной частью «собирательного» аспекта (+б.с.), которым Гюго творчески манипулирует, выговаривая для себя лучшие условия, в соответствии с требованиями своей программы «Жить и радоваться жизни». ( А кроме того, чтобы оказаться в серединке, «секреты» надо было знать, как туда попасть. Потому, что конкуренция была высокой, а время пребывания там — недолгим. И надо было очень постараться, чтобы удержать внимание на себе и подольше оставаться в фаворе. Выручала красота — «страшная сила», но время быстро разрушало красоту. А потребность получать большее количество внимания, заботы и нежности оставалось. Выручало веселье, способность «зажигаться и зажигать», накапливать опыт, обмениваться опытом. Выручала способность «знать секреты» и быть среди тех, кто «зажигает», потому, что «секреты» для них оказываются «ценной информацией», которую они охотно принимали в обмен на свою —»бесценную». И в этом смысле Гюго из всех ТИМов дольше других остаётся «молод душой». Она у него и «поёт», и искрится энергией и щедро её расточает в обмен на ту, что получает.)

Но всего этого совершенно не понимает Гамлет. Он не допускает ненормативных отношений между родственниками. У нас, сейчас, Слава Богу, на дворе не каменный век. ( Если кто — то подзадержался в эпохе позднего палеолита, он не виноват и отвечать за это не должен. Гамлет не будет претендовать и на чужое «послевкусие» и сам не желает быть ни «предвкусием», ни «послевкусием», ни для кого. Не позволяет себя «дегустировать», «пробовать себя на зуб», «на вкус». Не позволяет проверять себя на качественную совместимость. Считает всё это унизительным и совершенно недопустимым. (Если ему вовремя удаётся разглядеть творческую стратегию бело — сенсорных манипуляций Гюго, он не позволяет и манипулировать собой как куклой, но вся беда в том, что этого он вовремя не замечает, благодарно принимая заботу Гюго. А когда замечает, возмущается и старается пресечь его действия. Так же он относится и к проверкам.

Проверять чувства на прочность, дружбу на верность — это ещё куда ни шло. Такую проверку он ещё допускает, но опять же, не по отношению к себе. Проверка — это, считай, та же интрига, ловушка, подстава, обман, неприятность, подвох. Любая проверка унизительна и недопустима по отношению к вышестоящему, а нижестоящим себя Гамлет не признаёт и не считает, будучи упрямым экстравертом-стратегом, да ещё и идеологом квадры боевых и решительных аристократов в придачу! Как он будет выглядеть, если до всего этого себя доведёт? И какой он стратег после этого, если за версту не рассмотрел интриги и уловки? Любую проверку Гамлет будет расценивать, как злоупотребление его доверием, как попытку сместить и оттеснить его с занимаемых им преимущественных позиций. («А зачем тогда его проверяют, если не хотят сместить? — начнёт он рассуждать с точки зрения второй квадры. — Потому и проверяют, что засомневались, подхожу я им, или нет. А если сомневаются и устраивают такую проверку, значит на моё место нашёлся другой претендент и они его со мной сравнивают. Интересно, кто же на такое решился?.. Почему я об этом ничего не знаю?.. Почему мимо меня прошла такая важная информация?..»)

Проверять себя Гамлет даже Максиму не позволяет: «Разве я дал повод для недоверия? — Нет! — Ну, а если доверяешь, так доверяй, а не проверяй!»

Во второй квадре, если проверки начинаются, то всё, — сушите сухари! Путь предстоит не близкий. Проверками в квадрах решительных можно напугать кого угодно. А в квадрах рассуждающих проверки — обычное и крайне необходимой дело. Там все проверяются и всех проверяют и по аспекту сенсорики ощущений, и по интуиции возможностей — и нет ничего обычнее и нормальнее этого. Но когда решительному его рассуждающий конфликтёр говорит: «А вот, мы сейчас проверим, сможешь ли ты…» Если в этот момент рассуждающего что-нибудь убережёт от сокрушительного удара решительного (телефон зазвонит, чайник засвистит на плите) — это будет спасением и чудом.

У демократов всё «просто», а у аристократов всё сложно, всё наворочено.

Аристократу Гамлету попробуйте предложить остатки праздничного ужина (вернёмся к начальной теме), вне всякого сомнения, как нормальный и уважающий себя человек, он ни за что не догадается, что ему оказывают радушный приём и приобщают к празднику. Ни за что не поверит, как ни объясняйте, что для хорошей еды три дня хранения — это не срок. Он не поверит и правильно сделает… У него, как у интуита своё представление об этом отрезке времени. Даже слугам с господского стола несвежую еду не предлагали (просто потому, что она ими съедалась вечером того же дня.)

Предложить Гамлету остатки, значит приравнять его и к статусу слуги или к статусу домашнего животного, поросёнка. А кого это не обидит? «Скотина», «свинья» — это самые распространённые ругательства у Гамлета (в объёме нормативной лексики). А если с ним обращаются как со скотиной или как со свиньёй, да при этом представляют свои действия как благодеяние, как добрую услугу, как гостеприимный приём и праздничное угощение, то его, судя по всему, здесь не только за скотину, за свинью, за слугу, но и за дурака, и за психа держат.

Гамлет брезглив — и это одно из болезненных проявлений его мобилизационной сенсорики ощущений. И «лишь бы что» есть не будет. И не сможет смириться с остаточным угощением. «Остатки — сладки», для кого — то другого, возможно, только не для него. Его программа минимум — выживать достойно. И ниже этого он планку не опускает. (До программы запредельного минимума «выживать любой ценой» не опускается — для него это смерти подобно! Потому и болезненно воспринимает любое малейшее ухудшение бытовых условий или ухудшение отношения к нему в быту. И в первую очередь определяет это по качеству пищи, которую ему подают. Если, например, он, приходя на ужин и попадает в такое время, когда хозяйка готовит новую еду, а ему даёт свежую, но оставшуюся от обеда ( чтобы не томить его голодом), он уже испытывает ужасное ощущение унижения. И нужно быть слепым, чтобы не заметить этого. Уж, лучше бы его томили голодом, но посадили за стол вместе со всеми к праздничной и свежей еде, чем так проявляли сочувствие к его состоянию.

В межличностных отношениях родственники чем только друг друга ни кормят. Пришёл родственник с поручением — очень кстати, можно ему оставшийся от обеда суп скормить, сегодня не праздник, разносолов не обещаем, извините, мы вас не ждали. Интертипные родственные отношения для Гамлета оказываются очень похожими на межличностные. Особенно, если совмещаются с ними по родственным связям и психотипам.

С Гамлетом Гюго ведёт себя как самоуверенный и самодовольный родственник, который оценивает «бедного родственника» ещё и по потенциалу (на всякий случай). И не только потому, что все вокруг считают Гамлета одарённым, перспективным, талантливым, но пока что не слишком уверенным в себе и слишком скромным в своих запросах (Гюго это тоже не нравится) подающим надежды специалистом. А потому, что Гюго активизируется потенциальными возможностями. Потому и мирится с его нищетой. При необходимости, не забирает последнее и не отказывает ему от дома только потому, что иногда вспоминает про его одарённость. А вспоминая, смотрит на него, как на курицу, которая возможно когда-нибудь начнёт нести золотые яйца, но время это придёт ещё не скоро, а приблизить его очень хочется. Поэтому он и устраивает Гамлету время от времени родственно — радушный приём, угощая его тем, что на полках залежалось, терпит его унылый вид и посмеивается над ним по-родственному добродушно, когда же ты, дорогой родственничек порадуешь нас своим творением? А потом отправляет его домой несолоно хлебавши, не забывая напоследок спросить: «Ну, когда ты теперь снова ко мне придёшь? Только заранее позвони, чтобы успеть подготовиться…» Гамлет потом так и не поймёт, к чему Гюго должен был заранее готовиться? Свежих пирогов к его приходу вроде не напекли. Опять нашлись залежавшиеся кусочки кекса, которые и угощением — то не назовёшь. Зарекается Гамлет приходить к Гюго в гости, а Гюго опять: «Ну, когда ты теперь снова ко мне придёшь? Только заранее позвони, чтобы успеть подготовиться…»

В родственных ИТО Гюго существенно занижает самооценку Гамлета: «Да кто ты такой, да кем ты себя мнишь, да видали мы таких…» и это — следствие взаимодействия демонстративно агрессивного и экспансивного экстраверта деклатима демократа сенсорика с аристократом, интуитом, квестимом- экстравертом. При родственном взаимодействии двух экстравертов, экстраверт- деклатим — сенсорик, перехватывая лидерство, интровертирует экстраверта — квестима- интуита. Это неизбежно. Это было и в родственных ИТО Дон-Кихот — Гексли, это мы увидим и в других родственных ИТО, поскольку это уже проблема взаимодействия всегда удивлённого, неуверенного в себе, теряющегося в догадках и сомнениях квестима с подавляющим ощущением своей незыблемой правоты, ошеломляющим внезапными наездами и наскоками, самоуверенным деклатимом.

В родственных отношениях (в том числе и интертипных) деклатимы всегда подавляют квестимов, всегда берут верх над ними, занижают их самооценку и вынуждают их отходить на далёкую дистанцию (что бывает крайне необходимо квестиму,

* для восстановления сил,
* для упорядоченья мыслей и чувств (которые после общения с родственниками — деклатимами приходят в крайне сумбурное состояние),
* для восстановления памяти и последовательности всех происходивших событий ( потому, что их порядок деклатимом тоже нарушается, после того, как он воздействует на интуицию времени квестима своей интуицией времени, направляя её в противоположном (эволюционном или инволюционном ) направлении ( вследствие несостыковки по признаку эволюции — инволюции),
* для приведения в норму уровня самооценки. А на это после общение с «родственником» — деклатимом требуется огромное количество времени. (Вследствие определённой авторитарности деклатимов, связанной с наличием в их модели аспекта иерархической логики соотношений (+б.л.).

В отношениях с Гюго Гамлет постоянно чувствует себя униженным. И постоянно страдает от жестоких и пошлых приколов и шуточек Гюго. Так, что и отношения в этой диаде становятся очень похожими на «комедию дель арте» («комедию масок»—»комедию пощёчин»). Где в роли Пьеро непременно выступает Гамлет, а в роли Арлекина — Гюго. Абсолютно вся та же схема: то, что неприятно Гамлету (Пьеро) веселит и смешит Гюго (Арлекина), и наоборот. Пьеро отдаляется от Арлекина, Арлекин его преследует, настигает и жестоко лупит (по белой сенсорике). Пьеро старается затаиться, спрятаться от Арлекина, Арлекин врывается к нему в квартиру с воплями и «раскручивает» по полной. Тогда Пьеро решает отомстить и устраивает Арлекину бойкот, объявляет информационную войну и настраивает против него общественность, так что все их общие друзья (Коломбины, Пульчинеллы и Паяцы) отворачиваются от Арлекина и отказывают ему в дружбе, в гостеприимстве, в моральной и материальной поддержке, не поздравляют с праздниками, не одалживают денег до получки. Разгневанный Арлекин клянётся отомстить, подстерегает Пьеро… и начинается новый этап этой бесконечной комедии масок, бесконечной «дружбы» «комика» с «трагиком», вовлекающих в орбиту своей активности, всё новые и новые силы.

Нечто похожее (такая же «арлекинада») происходит и в других диадах. Потому, что везде деклатим «на равных» взаимодействует с квестимом, а «равенство» между квестимом и деклатимом возможно только (в лучшем случае) в дуальной диаде. Во всех остальных отношениях деклатим будет квестима «подавлять», в силу наличия в его модели аспекта иерархической логики соотношений (+б.л.) и «обирать», в силу наличия в модели собирательной сенсорики ощущений (+б.с.), вне зависимости от того, на какой позиции эти аспекты находятся.

В родственных диадах неравенство усугубляется различием по признакам эволюции — инволюции, аристократизма — демократизма, позитивизма — негативизма.

Диада «Гамлет — Гюго» — наиболее показательна для понимания основной проблемы родственных ИТО — взаимодействия квестима с деклатимом именно в «масках» Арлекина и Пьеро. Поскольку здесь на программирование действий Арлекина (Гюго) работает ещё и «муза комедии» — его счастливая и жизнерадостная программа » весёлых эмоций», а на поступками печального Пьеро (Гамлета) руководит его суровая и строгая, но всегда героически возвышенная «муза трагедии», с её жаждой подвига, стремлением к самопожертвованию и требованием выживать достойно в любых условиях. А попробуйте — ка выживать достойно, когда тебя на каждом шагу превращают в посмешище? Арлекин «прикалывается», Пьеро возмущается и мстит. И так до тех пор, пока не опускается занавес, принося успокоение Пьеро и обрывая власть желаний Арлекина.

Родственные интертипные отношения для обоих партнёров — это взаимное отражение ИТО ревизии, стабильное и равновесное. Потому, что родственный партнёр — всегда является «зеркальщиком» ревизора — его «зеркальным отражением в квадре»: Гамлет является «зеркальным отражением в квадре» Есенина, который ревизует Гюго. А Гюго является «зеркальным отражением» Дюма, который ревизует Гамлета. Тотальный контроль от такого зеркального лабиринта возникает, — с какой стороны ни посмотри! И как в обычных, межличностных, родственных отношениях здесь все контролируют друг друга тоже. Все желают получать максимально подробный отчёт обо всём. И поведение каждого из партнёров другому кажется непонятным и странным. Возникает желание объясниться (по — родственному), выяснить, кто, кого и кем считает и кто, кого за кого держит. В процессе объяснения все запутываются ещё больше. А поскольку «родственника» — такого милого, обаятельного и отзывчивого совсем — то из виду терять не хочется, возникает естественное, в таких случаях, желание — разъехаться, куда подальше и обмениваться поздравительными открыткам по праздникам.

II. Соотношение моделей

Различие эмоциональных характеристик

В этой диаде взаимодействуют два программных этика. Аспект этики эмоций (уровень ЭГО, канал 1 — 1), — первостепенная ценность каждого из них. Но, как это и бывает в родственных отношениях, при некотором сходстве программ имеются и некоторые различия: как, например, их сенсорное или интуитивное наполнение. Сенсорные или интуитивные методы реализации этих программ сообщают им принципиально различный характер.

Эмоциональность Гюго (этика эмоций со знаком минус) ставит своей целью минимизацию негативных эмоций. Гюго — противник всяких неприятностей (и себе и другим), враг всяких злоумышлений. Гюго беспощадно борется с негативными явлениями в обществе, а в особенности с такими пороками как жадность, лицемерие, равнодушие, ханжество, чёрствость, несправедливость… Эти качества он старается изживать и в себе, и в других, и бывает крайне нетерпим к любым проявлениям несовершенств человеческой натуры.

Гамлет как идеолог — экстраверт второй квадры тоже не может оставаться безучастным к отрицательным явлениям, происходящим в обществе. Так же как и Гюго, он первейшим из пороков считает равнодушие. За ним следуют безучастность, бездуховность, трусость, малодушие… В отличие от Гюго, Гамлет не так уж боится неприятностей, — у него хорошая интуиция: он умеет предвидеть неприятности, умеет их обходить, умеет от них предостерегать, умеет с ними «работать», умеет стратегически их моделировать, устраивая ловушки для потенциальных и реальных противников (соперников, конкурентов в творческой, социальной, политической и идеологической борьбе, для политических и классовых врагов, для организации идеологических и этнических чисток, для вытеснения из управляемой им системы » чуждых элементов», «слабых звеньев», «потенциальных предателей системы», которых надо бойкотировать или «травить», изгоняя «из своих рядов» для обновления и «чистки» социальной системы на всех её уровнях, для высвобождения новых возможностей и мобилизации новых сил для последующих этапов (классовой, политической, идеологической и проч.) «борьбы».

Гамлет — “буревестник”. И он не боится бури. (“Будет буря, мы поспорим и поборемся мы с ней.”). Гамлет любит и умеет предвещать бурю. Умеет создавать бурю в стакане воды (развлечения и разминки ради). Гамлета состояние экстремальности не пугает и не вгоняет в панику, а приятно тонизирует.

Этика эмоций Гамлета (со знаком плюс) — это всё возрастающее эмоциональное напряжение, постоянно накаляющиеся страсти, это мобилизация эмоций с одновременной мобилизацией сил (активация по волевой сенсорике: + ч.с.6), это крайнее напряжение сил, необходимое ему для экстремальных условий существования в квадре решительных. Это способность идти на прорыв, это постоянная готовность к борьбе («и вечный бой, покой нам только сниться), готовность дать отпор врагу, готовность к самозащите и защите своей системы (и своего приоритетного места в ней), это готовность и способность послать мощный заряд энергии «в массы» и быть услышанным через время, через расстояния. Это способность управлять сердцами и умами людей. И именно на идейном уровне часто возникают программные разногласия Гамлета с Гюго.

Вспоминается одна диссидентская компания, лидером которой была фанатично идеологизированная диссидентка-право защитница-Гамлет. В её в доме часто собирались “за чашкой чая”. Обсуждали новости, составляли письма с политическими воззваниями, собирали подписи. Каждую встречу в своём “клубе” хозяйка дома, будучи педагогом по образованию, планировала как некий урок политграмоты, так что и все её “чаепития” вскоре приобрели характер “политических сходок” с ритуально-культовым уклоном. И всё это настроение разрушал один из завсегдатаев этого кружка совершать беспримерные этакая “белая ворона” — весельчак и балагур Гюго. Он приносил к чаю снедь собственного производства и устраивал нечто вроде дегустации, переводя разговор с политических тем на кулинарные. Между ним и хозяйкой дома постоянно происходила борьба за лидерство: она “тянула внимание” на себя, он — на себя, она нагнетала напряжение, создавала определённый эмоциональный настрой, он тут же разрушал его шутками и неуместным весельем, за что она (как на ученика, срывающего ей урок) осуждающе на него поглядывала. Стоило ей увлечься и заговорить с нарочитым пафосом, как он тут же начинал отпускать шуточки по поводу обсуждаемой темы (а темы были суровые и серьёзные. Связанные с материальной и моральной поддержкой «узников совести). А «белая ворона» этот серьёзный момент игнорировал и “косил под дурачка”, лишь бы только провести свою программу: повеселить и развлечь всю компанию.

Это не значит, что Гюго не может быть с увлечением отдаваться идеологической работе. Может. И ещё как! (Особенно, если жизнь заставляет таким быть и казаться, если ему это выгодно, если это единственная возможность обеспечить себя и свою семью элитным пайком, оградить от политических репрессий т.д. В соответствующих условиях причин быть идейно убеждённым у Гюго оказывается великое множество.

Став идеологом, Гюго развивает невероятную активность, выглядит нарочито суровым и чрезвычайно деятельным. И, кстати, тогда он становится чем — то похожим на Гамлета). Но есть одна грань, за которую Гюго старается не заходить: Гюго избегает этого нарочитого пафоса, свойственного Гамлету, он избегает этой беспредельно нарастающей истерии, усиливающимися эмоциональными волнами, поднимающей и энергетически заряжающей массы. (В роли идейного фанатика актёр — Гюго всегда либо смешон, либо ненатурален, так что его самого можно пародировать, а потому и не представляет серьёзной конкуренции для Гамлета на этом поприще). Гюго в принципе не принимает для себя такого состояния. Гюго, в отличие от Гамлета, — тактик (а Гамлет — стратег).

Гюго реагирует эмоционально по мелкому, частному локальному поводу, «исправляет положение на местах». Он не выводит свои эмоции глобально и стратегически, на далёкие расстояния во времени и в пространстве, как это делает Гамлет. И реагирует он по другому поводу и по другим причинам (определённым системой приоритетов и ценностей, существующей в его квадре, определённых квадровым «комплексом», ценностными традициями квадры, которые Гюго хранит в своей программе и распространяет, реализуя её.)

Его программа «Жить и радоваться жизни не допускает никаких объективных ограничений удовольствий: «хочешь быть весёлым, будь им!», хочешь веселиться, веселись, даже если обстановка для этого не самая подходящая. (Поминки, похороны, траурный митинг, гражданская панихида и т.д. — не самые подходящие мероприятия для Гюго. Просто потому, что «время не ждёт» и его программа его торопит. Время разрушает красоту, отнимает силы, здоровье, молодость и все удовольствия, которые с ней связаны. Время как разрушитель удовольствий, похититель радостей жизни, разрушитель молодости и красоты оказывается врагом программы Гюго.

Жизнь быстротечна и надо спешить наслаждаться её радостями, а не проводить время на политических митингах и собрания. Для Гюго всё самое интересное на таких митингах происходит в буфете. А на собрания (если только там не распределяют пайки и льготы) он вообще приходит как на «тусовку». И его интересуют на них всего три вопроса: будут ли танцы после собрания? когда сделают перерыв? и где здесь буфет? Если, Гюго доставили неприятность, перекрыли доступ к ожидаемому веселью, испортили настроение или аппетит, он непременно на это бурно отреагирует (даже если рядом висит табличка «не шуметь!»), но это будет короткая вспышка гнева, короткая и мощная как пушечный залп. Но состояния пугающего и беспредельно нарастающего напряжения Гюго и сам не переносит, и другим не создаёт. (Не его это эмоциональный режим, не его амплитуда эмоций.)

Слишком большое напряжение, слишком большой расход сил и времени, слишком большой сенсорный дискомфорт. А это всё — неприятности, которых Гюго старается не допускать, поэтому доведя эмоции до определённого уровня накала, Гюго их автоматически сбрасывает и начинает поднимать снова, но уже старается не достигать такой плотности эмоционального воздействия (силы хочется расходовать на что — нибудь более приятное). Длительное, неубывающее и возрастающее напряжение, (как и долгую, выразительную паузу) может задать и удержать только тот, у кого хорошая интуиция, потому что здесь требуется умение выстраивать настроение во времени. И Гамлет здесь, безусловно, вне конкуренции. Гюго не позволит Гамлету испортить себе праздник и сменить мажорную тональность состояния своей души на его, минорную. Не позволит себе ради него изменить своей эмоциональной «гамме» — музыкальной, вкусовой, световой, цветовой. Потому, что не может изменить позитивному эмоциональному настрою своей программы Гюго.

Гнетущее ощущение нарастающей истерии Гюго неприятно, как неприятно ощущения апокалиптического ужаса, приближающегося конца света. (Гюго не хочет думать о конце света, он — позитивист; его эмоциональность настроена на то, чтобы дарить людям радость, создавать ощущение праздника и уже этим уменьшать количество неприятных эмоций в окружающем его мире. Трагедию как жанр, Гюго не любит, как не любит книг и фильмов с печальным концом. Гюго не любит всего того, что портит человеку настроение. Испортить человеку настроение, по мнению Гюго, — значит совершить тягчайшее преступление. Поэтому ему неприятно, когда его огорчают, намеренно сообщают ему плохие новости, искусственно вгоняют в панику. ( Он и так паникует практически по любому поводу, приучая окружающих считаться с его потребностью радоваться жизни, получая от неё удовольствие. А не неприятные известия омрачают жизнь. Из-за неприятных известий отменяются и откладываются на неопределённый срок праздники.

А праздник для Гюго — это жизнь. В праздник можно получить множество всяких избыточных удовольствий, воспоминания о которых ещё долго будут его согревать и поддерживать в нём хорошее настроение, когда он будет обмениваться впечатлением с теми, кто разделил с ним это веселье, что для Гюго равносильно обмену угощением. («Расскажи, как тебе понравилось это пирожное, это мороженное, этот танец и этот кавалер… Вы с ним говорили о чём — нибудь? Он так, вообще, — интересный человек? Кто он такой? Чем занимается? Он женат? У него есть семья? Есть дети?..» и т.д.) Если жизнь — это праздник, который можно создавать, возобновлять и поддерживать, то почему бы этого и не делать, всем и каждому? Кто мешает? Давайте все будем дружит и любить друг друга. И жизнь будет такой весёлой, приятной и такой замечательной, что и помирать не захочется. ( Да и не надо будет, потому что к тому времени мы обязательно придумаем, как продлить жизнь. А до тех пор надо веселиться и наслаждаться жизнью, получая удовольствие от самого процесса.

Омрачённое удовольствие для Гюго — как испорченная еда: пирожное оказалось горьким, вместо ожидаемой сладкой конфетки ему на язык положили горькую пилюлю. Так вот, Гамлет как раз и оказывается для Гюго таким производителем «горьких пилюль». Обязательно ему надо подгорчить настроение, «подкислить» его своим мрачным, печальным видом человека, скучающего на чужом для него празднике жизни. Обязательно отравить праздник неприятными новостями, или просто ссорами по пустякам ради эмоциональной встряски (чтобы эмоции не застаивались). А ещё того хуже — жестокими розыгрышами, нагнетанием напряжения, страха. («Это не к нашему подъезду сейчас милицейская машина подъехала? — говорит он, от скуки выглядывая в окно, — похоже, что к нашему! Это мы наверное, громко гуляем! Шумим. Вот соседи и вызвали милицию». Гюго пугается: тихо веселиться не хочет, заканчивать праздник в милиции — тоже. Он подбегает к окну, выглядывает — никакой машины там нет. Гамлету весело, Гюго возмущается: «Что за хамство такое??? Развлечений, что ли других нет???! Обязательно надо испортить людям праздник!!!..»)

Вот этого Гюго не понимает, — как можно получать удовольствие от огорчения других? И не то, чтобы он был сам кроток как голубица. Просто программа волевой сенсорики (а вместе с ней и сенсорного психологического террора находится у него на позициях демонстративной функции. Если кто — то над кем — то намеренно издевается, — значит за что — то наказывает. И может быть даже, есть за что. Наказывать (по мнению Гюго) издеваться можно, если человек тебя намеренно злит, намеренно доставляет какую — то неприятность. За это (по мнению Гюго) его можно и нужно наказать. Он этого заслуживает. Но как и за что можно наказать во время вечеринки человека, который от всей души старается привнести в праздник максимум веселья? — этого Гюго не понимает. Чем он провинился, что его наказали таким жестоким розыгрышем, что испортили ему настроение до такой степени, что он сорвался и на товарища накричал? Товарищ виноват, поэтому и получил нагоняй, а Гюго — то чем виноват? Веселился и веселил, а у него на несколько минут похитили удовольствие от веселья, лишили нескольких приятных моментов радости. По меркам Гюго — это преступление. По меркам Гамлета — урок боеготовности: не расслабляйся, будь готов к неприятностям и к тому, чтобы их отразить. Урок пошёл Гюго на пользу: боеготовность он тут же проявил, и вся она тут же обрушилась на Гамлета. Гюго доказал, что к обороне и защите своих прав на праздник он готов всегда и в любую минуту. Готов яростно и шумно отреагировать возмущением сокрушительной силы, чтобы впредь неповадно было лишать его радости и хотя бы на несколько минут портить ему настроение.

Демонстративная агрессивность Гюго

Гюго неприятно любое омрачение его хорошего настроения, которое он при своём позитивизме ( а эмоциональная программа его глубоко позитивна). Гюго ненавистен любой злобный выпад в его сторону, любой злой розыгрыш, любая «буря в стакане воды», создаваемая от скуки Гамлетом. Ему неприятно стремление Гамлета намеренно сгущать краски и вещать так, словно грядёт какая — то катастрофа. Наступает конец света, туши свет! Вот этого Гюго и не любит, и не понимает. И даже считает форменным издевательством. Усматривает в этом извращённую жестокость, извращённую форму садизма.

Демонстративная жестокость (демонстративная агрессивность по волевой сенсорике (-ч.с.8) — также побуждает Гюго в интересах самозащиты использовать подходящие по случаю «пугающие роли» и «маски» «злобных клоунов», «демонических личностей», «пиратов», «разбойников с большой дороги», способных захватить врасплох зазевавшихся пешеходов, взять их на «гоп — стоп!» (Это свойство выручает Гюго, когда он с налёту, с наскоку «стреляет» деньги до получки у знакомых и сослуживцев. Состроит свирепое лицо и наскочит: «одолжи полсотни до зарплаты!». А потом такое же грозное лицо состроит, когда придёт время отдавать долг — надо же показать человеку, что он гневается и в гневе бывает страшен.) Особенно успешно Гюго разыгрывает роли опереточных злодеев по своей демонстративной волевой сенсорике. Это производит сильнейшее воздействие на окружающих, особенно, если для полноты впечатлений пускаются в ход кулаки.

Демонстративная агрессивность Гюго не кажется Гамлету убедительной. Как решительный интуит, ориентированный на творческую волевую сенсорику своего дуала Максима, он не воспринимает всерьёз опереточную агрессивность Гюго и отвечает на его комические «розыгрыши» своими экстремальными, запугивая Гюго скуки ради различными прикольными шуточками. А почему бы и нет? Праздник есть праздник. Гюго веселится, доставляя себе удовольствие, и Гамлет от него не отстаёт, наслаждаясь видом насмерть перепуганного приятеля. Если каждый борется за свой праздник жизни, почему бы и не подшутить над инфантилизмом жизненной позиции Гюго?

Взаимодействие в зоне страха* (удары по ТНС)

Гамлета, например, раздражает и преувеличенный интерес Гюго к быту и комфорту и кажется ему “мещанством” и “обывательщиной”. Во второй квадре аспект сенсорики ощущений не в чести, его там принято либо ругать либо абстрагироваться от него. ( Вспомним, в советское время высмеивался буржуазно — мещанский стиль жизни, буржуазно — мещанская эстетика. Гамлета смешит и раздражает стремление Гюго наполнить каждую минуту своей жизни удовольствиями, смешит и раздражает негодование по поводу времени потраченного впустую — то есть, на ожидание удовольствий вместо наслаждения ими.

Гамлет умеет творчески манипулировать временем и этим очень досаждает Гюго. Гамлет умеет выжидать, умеет заставить время работать на себя, Гюго по любому поводу проявляет хроническое нетерпение, вынужденное ожидание приводит его в крайнее раздражение. Гюго может у игнорировать фактор времени, может “воевать” с ним и здесь он будет проявлять исключительное упрямство.

Во всём, что касается упорядочения действий во времени, поведение Гюго кажется Гамлету глупым и бессмысленным.

Такое, например, как упорное желание Гюго дозвониться в учреждение, закрытое на выходной. «А почему бы им и не позвонить? — рассуждает Гюго, — А вдруг, там кто — нибудь да находится! Возьмёт да и подойдёт к телефону, и ответит на вопрос!», который Гюго до такой приспичило выяснить, что нет сил дождаться начала рабочей недели! И тот факт, что в течение суток на его звонок никто не отвечает, Гюго не останавливает, его пыла и решимости не охлаждает. Гюго игнорирует “их расписание”: у них свои планы, у него — свои и он должен их осуществить.

Гамлету неприятно и то, что Гюго навязывает окружающим свои лихорадочные, суетливые темпы: только что никуда не спешил и вот уже куда — то заторопился. Или наоборот: человек спешит на вокзал, на проходящий поезд, по дороге на минутку заскакивает с поручением к Гюго, предупреждает, что зашёл к нему на минутку. А Гюго, игнорируя это предупреждение, задерживает посетителя на несколько часов просто потому, что возникло настроение, располагающее к дружеской беседе.

Вследствие слабой интуиции времени, Гюго трудно прогнозировать поступки людей, поэтому многое в их поведении его пугает, настораживает, кажется непонятным и непоследовательным. Неискренность и коварство людей его особенно пугает. Гюго боится “людей с “двойным дном”, которые в глаза говорят одно, а за глаза — другое”, поскольку не знает, чего от них ожидать. Гюго простодушен и плохо себя чувствует в обстановке интриг. Гюго неприятность не подпустит к себе и за версту. Более того, ввиду слабой интуиции времени и активизирующей его интуиции альтернативных возможностей, находящейся на инфантильном уровне СУПЕРИД (-ч.и.6), он старается максимально занижать порог неприятностей: радуется как ребёнок любому приятному сюрпризу и по — детски ужасается неприятному. Потому и начинает паниковать по пустякам, чтобы окружающие щадили его, чтобы защитили от всех ударов судьбы и основную их тяжесть приняли на себя. И вот это уже Гамлету кажется и эгоизмом, и малодушием. Это он в Гюго осуждает. И борется с этим его недостатком в меру сил и возможностей. Потому, что в жизни бывает всякое и человек должен быть готов и к испытаниям, и к преодолению трудностей.

Соотношение нормативов

Гамлета раздражает способность Гюго волноваться по пустякам: из-за того, например, что ему с опозданием в два-три дня присылают квитанцию на квартплату. (А вдруг за это время набегут большие проценты!) Гюго боится переплатить две-три лишние копейки и может терроризировать своих домочадцев, заставляя их специально ходить в жилконтору за повторными счетами: «Надо пойти и проверить! А может они ошиблись, может прислали нам чужой счёт?!.. «

Стремясь оградить себя от неприятностей Гюго становится очень мелочным, но, гоняясь за копеечной выгодой, он часто не замечает, как идёт на риск или пускается на какие — то серьёзные нелегальные махинации. Гамлет эту тенденцию у Гюго очень хорошо прослеживает и старается предотвратить эти действия, особенно если они противоречат его интересам. На этой почве возникают их конфликты по аспекту деловой логики. (Уровень СУПЕРЭГО, канал 3 — 3. У обоих нормативная функция.).

Гюго очень боится запутать свои дела, боится, сделать что — нибудь “не так”. У Гамлета — та же проблема: он тоже запутывается и тоже допускает промахи. Оба партнёра по этому аспекту чувствуют себя неуверенно, оба стесняются своих ошибок, и оба спорят до хрипоты при неудачном положении дел. Пример: Так, одна милейшая дама, Гюго, (работник культуры по профессии) часто выезжала за границу в 60-е, 70-е, 80-е годы. И к началу 90-х накопила огромную пачку сертификатов на покупку ценных товаров в универмагах фирмы «Берёзка». Но ни отоваривать, ни обменивать хотя бы часть их на деньги она не соглашалась, сколько её ни уговаривали. При том, что общая сумма купонов составляла около 12 тысяч советских рублей, (по номиналу, их рыночная стоимость была в несколько раз выше,) а её единственной близкой родственнице — Гамлету были крайне необходимы деньги на лечение и улучшение жилищных условий. В середине 90-х Гюго решила отоварить купоны. Захотела прикупить кое — что к своему гардеробу. Взяла всю пачку купонов и в сопровождении племянницы — Гамлета отправилась в магазин. Пришли, а никакого магазина на этом месте уже нет. Универмаги этой фирмы, оказывается, уже несколько лет, как закрыты. После нескольких неудачных попыток сбыть эти купоны в сберкассу по их прежней себестоимости, она набросилась с упрёками на племянницу: «Ты во всём виновата!.. Из — за тебя я потеряла такие деньги!.. Почему ты раньше не догадалась мне посоветовать их обменять??!».

Соотношение суггестивных аспектов

Конфликты по деловой логике отражаются и на их взаимоотношениях по аспекту логики соотношений. (Уровень СУПЕРИД, канал 5 — 5. Суггестивная функция, “точка абсолютной слабости” у обоих). Ни один из партёров не внушается доводами друг друга, более того, каждому из них неимоверно трудно подбирать весомые аргументы для того, чтобы друг друга убедить. Вследствие того, что каждый из них ориентирован на принципиально разную логику (Гамлет на локальную, иерархическую, “узкоколейную” логику Максима, Гюго на глобальную, философски отрешённую, “широкомасштабную” логику Робеспьера), советами друг другу они помочь не могут, поскольку ими не внушаются. Разочарование по 5-му аспекту, суггестивному, приводит каждого из них к расхолаживанию по 6-му аспекту, активационному.

Активация Гюго по аспекту интуиции потенциальных возможностей

Гюго по интуиции потенциальных возможностей (-ч.и.6) получает от Гамлета, в основном, экстремально негативную информацию — это либо какие — то предостережения, которые его пугают, к которым он не знает как подготовится и как на них прореагировать, либо сообщения о каких — то возможных неприятностях, интригах, переменах, которые только напрягают Гюго по его слабой интуиции времени и ещё больше вгоняют в панику, (в чём, собственно, и заключается его “активизация” Гамлетом). Интуиция возможностей Гамлета отслеживает совершенно другой круг информации (нежели интуиция возможностей Робеспьера) и подаёт её в интуитивно этическом плане с позиций системы ценностей второй квадры. Гюго такая информация не нужна — это не его ракурс миропонимания. Гюго не Гамлет и негативная мистика — всё эти пугающие “страшилки” и “жутики” находятся вне сферы его интересов. И не такой информации он для себя ждёт. Активация по интуиции возможностей «не разочаровывает» Гюго, если помогает решить ему какие — то бытовые, житейские проблемы. Пример:

Одна милейшая владелица съёмной квартиры Гюго долго время не могла найти квартиранта из-за всякого рода паранормальных явлений, который происходили в этой квартире. Посоветовавшись с агентом, она резко снизила арендную плату, и квартиросъёмщик сразу нашёлся. Им оказалась одна интеллигентного вида дама, которая собиралась в обозримом будущем работать практикующим экстрасенсом. Хозяйка ей несказанно обрадовалась, и подписав договор, объявила, что квартирантка там будет жить не одна, а с неким, невидимым существом («Барабашкой») общество которого жилице придётся терпеть: «Ну, а раз вы работаете экстрасенсом, вы его запросто выведете, или уживётесь с ним!» — заверила квартирантку хозяйка. Квартирантке деваться уже было некуда. Она согласилась на предложенные условия. Через год (видимо желая сделать хозяйке приятное), сообщила, что «Барабашка» в квартире больше не проживает, его удалось выселить. Хозяйка — Гюго тут же стала взвинчивать арендную плату, повышая её каждые полгода и подгоняя под рыночную цену. Тут выяснилось, что радость квартирантки оказалась преждевременной: в квартире странным образом продолжали взрываться лампочки, снова стали «капризничать» электроприборы, на ходу меняя режимы и скорости по собственному усмотрению. А уж, что с компьютером творилось — и передать нельзя! Барабашка на ходу менял режимы программ, изменял форматы шрифтов и абзацев. Вплоть до того, что некоторые тексты вообще не проходили в печать (не сохранялись, не попадали в строку…). После того, как «Барабашка» был объявлен отселённым, хозяйка отказалась чинить поломки в квартире за свой счёт. Квартирантке теперь самой приходилось каждые полгода менять смесители и краны. И что самое ужасное, она никак не могла переехать на другую квартиру: заболевала, испытывая сердечную недостаточность, слабость и непонятный, панический страх и головокружение всякий раз, когда пыталась найти альтернативные варианты. Поэтому и прожила в этой «нехорошей квартире» рекордно долгий срок — около шести лет. В то время как другие не могли там прожить и недели. Пользуясь тем, что квартирантка действительно «ужилась» с Барабашкой, хозяйка-Гюго продолжала повышать ей арендную плату. (Отчего же не повышать, если всё так удачно складывается?) А «Барабашка» квартирантку «проучил»: впредь не хвастай!

К паранормальным явлениям Гамлет относится уважительно, а Гюго — очень спокойно до тех пор, пока они способствуют его личному обогащению. (Была бы возможность, он бы этого Барабашку за деньги показывал…)

Взаимодействие по аспектам этики отношений.

Аспект этики отношений (уровень ИД, канал 7 — 7) — последний аспект взаимодействия в этой диаде. По этому аспекту происходит жёсткая коррекция поведения друг друга, взаимное нападение и взаимная защита от нападок друг друга. Партнёры навязывают друг другу свою “этику”, своё представление об этических нормах. Каждый из них стремится расширить сферу своего этического влияния на партнёра, сферу своей этической компетенции. Каждый из них умудрён опытом своих отношений, каждый считает себя умнее партнёра и каждый с позиций наблюдательной функции защищает свою программу. Так что и этическое их противоборство в конечном счёте решается на уровне ЭГО, когда каждый из них в яростном споре отстаивает свою точку зрения, свои взгляды и своё право строить отношения так, как это подсказывают им их чувства, и их принципы — их программа и методы её реализации.

Источник

Обсудить на форуме