Почему иные считают, что поглупели с возрастом?
«А вот теперь я точно ничего не понимаю…» — мы разводим руками, пожимаем плечами и делаем большие круглые глаза.
«Меньше знаешь — крепче спишь!» — хитро подмигивает вам сосед по дому.
«Ученье — свет!» и «Знание — сила!» — прочно засело в скорузлах у поколений от Ульянова-Ленина до Горбачева.
«Да где ж правду найти?» — лупимся порой об стену, набивая синюшные шишки.
«Истина где-то рядом…» — вторит издевательским эхом офицер Малдер с голубого экрана.
Несколько лет назад, познакомившись с предметом философии, я не мог не зевать от одолевшей тоски. Скучные дядьки со всего мира, как оказалось, уже несколько веков подряд писали какие-то им одним понятные истины, а толпы толкователей, вооружившись учебниками, пытались вбить в мозг несчастным студентам то, как эти истины следует понимать. При этом спросить толкования у самих авторов почти всегда оказывалось невозможным в силу того, что они уж давно почили.
Подозреваю, что ситуация с пор моего студенчества мало изменилась. Но не все так пасмурно было в моих недолгих отношениях с наукой философией. Вы не подумайте — она, вообще говоря, не подвергается мной неприятию, как явление. Отнюдь. Наука, конечно, нужная — никто не спорит.
В один прекрасный день я столкнулся с философским утверждением. Оно звучало приблизительно так: «Чем больше я знаю, тем больше я не знаю». Терзаясь неочевидностью этих слов, я решил углубиться в первоисточник Николая Кузанского. К великому своему стыду попутно выяснив, что второе слово не означает фамилию и что философ этот вовсе не русский.
Пробежавшись по труду «Ученое незнание» Кузанца, я в который раз убедился в том, что все гениальное просто. Помните утрированное утверждение о том, что если вы не можете задать вопрос, то это означает одно из двух: либо вы поняли все и объяснений не требуется, либо наоборот, не поняли абсолютно ничего. Здесь красной нитью пролегла идея другого труда Кузанца — о единстве и тождественности бесконечно малого и бесконечно большого, но речь сейчас не о том.
Случалось ли вам слышать утверждение и жалобы некоторых людей, заключающиеся примерно в следующем: «Все люди с годами умнеют, а я, кажется, глупею…» Наверняка, да? Как же объяснить им причину происходящего? Оказывается, это можно сделать «на пальцах».
Пусть ваше знание ничтожно. Изобразим его в виде точки на плоскости. Как известно, точка не имеет понятия периметра или площади. На то она и точка. Окружающая точку плоскость — это незнание. Как видно, ваша точка знания граничит с плоскостью незнания ничтожно мало. Вспоминайте часть утверждения о том, что отсутствие вопросов свидетельствует о ничтожности понимания или знаний.
Пусть ваше знание увеличилось и может быть изображено кругом с радиусом одна условная единица. Тогда длина границы его с плоскостью незнания составит около 6,3 условных единицы. Ваше незнание увеличилось. Появились вопросы. Вы начали понимать что-то в том, что вам объясняют. Понимание рано или поздно выводит на новые вопросы. Нахождение ответов на них увеличивает радиус круга вашего знания. Неправда ли кстати нам придется термин «кругозор»?
Теперь радиус вашего знания 10 условных единиц. Но вот беда — граница с незнанием также выросла. Теперь ее длина целых 63 единицы! У вас море вопросов, пока нет ответов. Но вы стремитесь к ним, находите, и это хорошо.
Каков же результат? Да в точности описывающий слова «чем старше… и т.п.» И тогда становятся понятными единство, казалось бы, полных противоположностей — бесконечно малого и бесконечно большого. И тогда кажется, что сэр Исаак Ньютон не зря говаривал о том, что он представлял себя маленьким мальчиком, который играет на морском берегу в камни и ракушки, в то время как перед ним лежит великий непознанный океан истины.
Теперь я в состоянии объяснить одну из возможных причин кажущегося глупения человека с возрастом. Думаю, вы тоже. Желаю вам узнать ровно столько, сколько потребуется. Никому иному, как вам, определять площадь своего кругозора.
Автор — Александр Матвиенко
